Я айтишник и выбрал для жизни Берлин. Зря?  Владимир Косенков проверяет миф о том, что Берлин — это столица стартапов  

Владимир Косенков больше 15 лет работает в IT-индустрии. Как и многие, он переехал в Берлин, вдохновленный образом города, открытого всем новейшим технологическим инновациям, но обнаружил, что это сильное преувеличение. Может ли Берлин соперничать с Парижем и Лондоном, не говоря уже про Штаты? 

Я родился в Москве, окончил мехмат МГУ и после этого долго работал в российском IT-секторе. Сваливать я решил довольно поздно: начал изучать возможности для переезда, лишь когда случился Крым.

В Берлине я впервые оказался проездом в 2008-м, в «Бергхайне» — в 2010-м, посмотрев фильм Berlin Calling. Я тогда влюбился без памяти в цвет мокрого булыжника на улицах вокруг Бокси и в первый раз почувствовал, что мог бы здесь жить. Примерно тогда же все начали слушать техно-сеты на SoundCloud, пожалуй, самом берлинским стартапе, и вообще думать о стартапах как о некой идеальной работе, где не нужно носить рубашки, приходить в 9 утра в офис и иметь дело с неприятными людьми. В общем, Берлин сразу оказался на моем радаре, но поначалу казалось довольно безответственным поехать в город, в который я приезжаю тусоваться. Берлин выглядел недостаточно серьезным. Но в Англии в тот момент была Тереза Мэй, которая отменила визы выпускников, для работы во Франции не хватало моего французского, в Испании было мало работы, в Швеции было просто холодно и непонятно. Самыми разумными вариантами виделись Голландия и Германия, но, как сказал мне один эмигрант из Амстердама, как можно выбирать между вонючим Роттердамом и сексуальным Берлином?!

Но не в одних эмоциях дело: в первую очередь я смотрел на объем венчурных инвестиций в техсектор каждого города. На первом месте был Лондон, на втором — Берлин и Париж, дальше с большим отрывом — Амстердам, Стокгольм и все остальные. В самый сытый для интернета 2021 год Лондон улетел в стратосферу: достаточно сказать, что один из известнейших деятелей новой AI-эры, Мустафа Сулейман, сын сирийского таксиста, окончивший Оксфорд, еще в 2014 году продал гуглу свою компанию DeepMind примерно за полмиллиарда. Для Германии такие сделки стали реальностью только в прошлом году. Во Франции в 2017 году выборы выиграл инвестбанкир Макрон. А в Германии начала подходить к концу эпоха Меркель, которая, при всем уважении к экономическим достижениям немецкой промышленности 2010-х (и моем уважении к ней лично), была бесконечно далека от бизнеса и от стартапов.

В общем, Лондон, что подтвердил и «Брекзит», оказался не совсем Европой — сыграла свою роль культурная и языковая связь со Штатами. Не случайно европейский офис Google и Facebook находится именно там, а не в Амстердаме, где базируются офисы американских несофтверных компаний, и не в Берлине, откуда Google, как известно, с шумом прогнали, чтобы не поднимал цены на недвижимость. В Лондоне не боятся высоких цен — те, кто с этим не согласны, переезжают в Берлин. Хотя зарплаты в лондонском техсекторе всего процентов на 10–15 выше берлинских, а вот стоимость аренды — процентов на 50–200, в зависимости от возраста вашего берлинского контракта. 

Репутация Парижа в среде IT-работников и стартаперов за последние годы, кстати, улучшилась. Макрон первым делом упростил процедуру инвестиций в местный техсектор для американских компаний, что привело в страну так называемые умные деньги (это когда инвестор оказывает позитивное влияние на развитие компании, делясь опытом о других успешных инвестициях). Еще в 2016 году можно было сказать, что французы не говорят по-английски, но к 2020-му английский как будто стал модным. И вообще Америка перестала быть идеологическим врагом для нового поколения французов. Трудно представить себе изгнание Google из Парижа.

Берлин — столица стартапов?

И все-таки я здесь. У Берлина традиционная репутация столицы стартапов. Но можно ли сказать, что она оправданна? Выдерживает ли Берлин сравнение с Лондоном и Парижем — двумя важнейшими технологическими центрами Европы?

Есть несколько сфер, по которым можно вести это сравнение: легкость ведения бизнеса, доступ к талантам, доступ к капиталу, культура предпринимательства. Как с ними в Берлине? Давайте по порядку.

Немецкая бюрократия не обошла стороной берлинские стартапы: открыть компанию не очень просто, особенно если ты не говоришь по-немецки. В Англии электронные сервисы государства дадут фору госуслугам, а во Франции для стартапов было создано большое количество исключений. В общем, это минус.

С человеческим капиталом в Германии дела обстоят интересно. Страна в целом известна своими инженерными достижениями, но элита образуется в другом месте. Сложнее и престижнее поступить учиться на врача, и у этой сферы есть своя внутренняя иерархия, от радиолога до глазного. После этого все мечтают открыть собственную практику и работать на себя. Следующая по сложности поступления дисциплина — это Mechanical engineering: после нее выпускник с уважаемым титулом Ingenieur (при наличии хороших оценок) идет работать в бизнес-консалтинг на большие корпоративные бюджеты. 

На программирование же может поступить практически любой двоечник, места не заполнены. Конечно, после этого многие не могут сдать экзамены и вылетают с первой же сессии. С математикой дела обстоят примерно так же. Тех смельчаков, которые на это все-таки идут из любви к предмету, явно недостаточно. Студенты поспособнее сразу уезжают в Штаты, где намного больше платят и в целом куда более интересные и сложные проекты, остальные идут работать в крупные немецкие корпорации, где вполне приличные зарплаты и стабильные условия труда. Для сравнения: во Франции самая престижная дисциплина в школе — это математика, и самые крутые вузы там именно технические, с бешеным конкурсом, похожим на мехмат и физтех. В результате даже в Штатах многие известные технари — именно французы, как, например, Ян Лекун, главный по AI в Facebook.

Международные таланты тянутся в Германию прежде всего из-за довольно простых визовых условий. Минимальная зарплата для получения Голубой карты является одновременно и минимальной зарплатой в техотрасли. И все равно выходит так, что самые талантливые едут в Штаты, послабее — в Англию, а в Германию — если не получилось ни туда, ни туда. В Штатах интереснее проекты и больше зарплаты, а в Англии говорят по-английски (что ни говори, это важно) и лучше относятся к иностранцам. 

Интересно также сравнить Лондон и Берлин с точки зрения карьеры и зарплат. Для людей на начальных и мид-левел позициях в Берлине в финансовом плане чуть полегче (город заметно дешевле), но из-за недостатка квартир на рынке все равно приходится переплачивать за жилье, что компенсирует дешевизну города. Как говорит мой приятель, работу в Берлине найти проще, чем квартиру. К тому же в Берлине есть очевидный стеклянный потолок для иностранцев, и он чувствуется гораздо сильнее. Большинство фаундеров — это белые мужчины-немцы с бэкграундом в бизнес-консалтинге. Многие из них окончили неизвестную за пределами Германии WHU — Otto Beisheim School of Management. Это похоже на микро-Гарвард для отпрысков из семей немецкого Mittelstand, среднего класса, который готовит кадры для крупных семейных бизнесов. Совершенно непонятно, как в этой экономике могут участвовать международные таланты (добавим еще и акцент на обязательность знания немецкого).

Почему в Берлине не любят неудачников

Отсюда и проблемы с привлечением финансирования. В Германии не очень приветствуется такое понятие, как «серийный предприниматель»: провалил пару бизнес-идей, а потом выстрелил на третьей. В Штатах запустить компанию и провалиться — в чем-то даже почетно: это очень ценный опыт. На принципе fail fast строится Силиконовая долина. В Германии же провал — это позор и черное клеймо для венчурных капиталистов.

Немецкие фонды инвестируют в понятных им фаундеров с хорошим по немецким меркам бэкграундом. Именно поэтому технические фаундеры в Германии практически отсутствуют, в отличие от Франции, где есть местные технари, и Англии, где технари — более амбициозные иностранцы. В общем, история успеха вроде финтех-компании Revolut, основанной двумя выходцами из России и Украины с хорошим образованием, в Германии до сих пор была практически невозможна.

Другой культурной особенностью является практика копирования бизнес-моделей из других стран. В Германии практически нет уникальных бизнесов, кроме, пожалуй, SoundCloud, который так и не научился зарабатывать деньги. Зато есть компании, которые в чем-то даже превзошли свои оригиналы. Сервис по доставке продуктов для готовки дома HelloFresh обогнал на американском рынке Blue Apron, а Zalando стали самым большим фэшн онлайн-ретейлером в Европе, тогда как американский оригинал Zappos был поглощен Amazon. Хотя надо сказать, что у обеих компаний в последнее время дела идут не очень: их акции обвалились на 80–90%, и света в конце туннеля пока не видно.

Тут можно обратиться к роли личности в истории. Практику копирования бизнес-идей из США практически одновременно стали развивать Юрий Мильнер в Москве и братья Самвер в Берлине. В итоге Юрий Мильнер стал одним из самых известных мировых инвесторов, а братья Самвер так и остались в памяти как владельцы Rocket Internet, токсичного бизнес-инкубатора, работающего по принципу «быстро — дешево — плохо». Своего Илона Маска или хотя бы Аркадия Воложа Германия пока не произвела.

Значит ли это, что Берлин не справился с собственным образом «столицы стартапов», а я сделал неправильный выбор? Ощущения катастрофы пока все-таки нет. Берлинская, а вместе с ней и немецкая экосистема развивается несмотря ни на что. Появляются интересные компании в финансовом секторе и SaaS, а не только e-commerce, что является признаком зрелости. Очень интересно, что будет с новым трендом на использование AI — в нем важен терпеливый научный подход и сложнее просто что-то скопировать. Кажется, что важной вехой может стать новый закон о получении гражданства — он должен способствовать привлечению и удержанию талантов в стране. Да и сама немецкая бизнес-культура под набором такой большой волны миграции и не самых блестящих результатов как будто меняется.

А на личном уровне? Жизнь в Берлине — это довольно терапевтический опыт, тут тяжело убежать от себя. Но я встретил множество интересных людей, которые помогли мне узнать про себя очень важные вещи. В общем, после восьми лет я все-таки научился тут жить, и теперь тяжело представить, как я мог бы жить где-то еще так, как сейчас на Hermannstrasse, даже в феврале. Мне почему-то очень запомнилась надпись, долгое время украшавшая Дом статистики на Алексе — Allesandersplatz. Такой вот скромный берлинский девиз.

«ЕСЛИ БЫ НЕ ДИКИЕ НАЛОГИ, ЗДЕСЬ БЫ ДАВНО БЫЛА НОВАЯ КРЕМНИЕВАЯ ДОЛИНА»

Schön попросил прокомментировать текст Вастрика, основателя популярного в Берлине сообщества айтишников и сооснователя проекта How to Berlin

«Называя Берлин „столицей стартапов“, всегда упускают одно важное слово — „европейских“. Где-то всплывала забавная инфографика сравнения размеров технологического сектора в разных странах. Выглядела она примерно так: два огромных круга на половину экрана — США и Китай, и между ними такая мааааленькая дырочка — Европа.

Потому, если смотреть сперва на США, где одна NVIDIA стоит дороже всего технологического сектора Германии, а потом на Китай, где один только Tencent больше и тех и других суммарно, любое сравнение превратится в избиение младенца.

Если вы стартапер, который склонился над глобусом Земли и размышляет „куда бы мне поехать серийные многомилионные стартапы запускать“, Берлин не войдет даже в топ-10.

Вот только в реальности я что-то не вспомню, кто бы из моих друзей-стартаперов проснулся утром и такой: „Дорогая, я все посчитал, мы срочно переезжаем в Китай“.

В этой игре обычно много других переменных.

Так что если мы уж оказались в Европе, то претендентов на звание „столицы стартапов“ остается не так много: Лондон, Берлин, Барселона; может быть, Варшава, Стокгольм. Сейчас Кипр подтягивается. Однако в Лондоне стартапы — это в основном финтех и банкинг, на Кипре — гэмблинг и порно, в Варшаве —геймдев. И вот из „универсальных“ столиц остается уже не так много вариантов.

На мой личный взгляд, Берлин чисто по вайбу хорошо сочетается со стартапами. Молодой город-выскочка, который ненавидит вся остальная Германия, но обожают экспаты со всего мира, из-за чего он превратился в эдакий бурлящий котел из идей и желания что-то здесь сделать.

Количество хакспейсов на квадратный метр в Берлине зашкаливает, большие конференции летом идут одна за одной, между ними хакатоны, все что-то делают, катаются по Европе с питчами, поддерживают друг друга и постоянно зовут к себе работать („Вот только раунд поднимем“).

Этот самый пресловутый „вайб“ и ощущение общности на деле оказывается довольно важной составляющей успеха для многих фаундеров. А денежек можно и в Штатах поднять, как многие мои знакомые и делают. Никто ведь границы не закрывал.

Если бы правительству Германии не было так насрать на малый бизнес и оно бы хоть немного перестало душить его дикими налогами, здесь бы уже давно самообразовалась своя экспатская Кремниевая долина, как в лучшие ее годы. Но пока выживаем как можем, а налоговые консультанты зарабатывают больше стартаперов».