Меня зовут Катя. Я учу детей в берлинском детском саду общаться с ангелами

В Германии вот уже больше ста лет популярна антропософия, эзотерическое учение, разработанное философом и мистиком Рудольфом Штайнером. Влияние антропософов в Германии можно встретить везде. Например, чуть ли не в каждом супермаркете продаются продукты под брендом Demeter и косметика Weleda — эти компании созданы учениками Штайнера. А один из самых известных современных антропософов Гетц Вернер — основатель крупнейшей в Германии сети магазинов по продаже косметических товаров и бытовой химии DM.

Очень активны антропософы и в педагогике — в Германии существуют сотни вальдорфских школ и детских садов. В антропософских школах прямо сейчас учатся 90 тысяч немецких детей, и это число ежегодно растет. Можно назвать вальдорфскую педагогику особенной системой элитного немецкого образования — во всяком случае, именно в такие школы и детские сады предпочитают отдавать своих детей обеспеченные немцы.

Дмитрий Вачедин пообщался с Катей Дубковой, которая учится на воспитательницу вальдорфского детского сада, и записал ее монолог.

Я никогда не хотела работать с детьми. Я была стюардессой, летала в облаках и не искала других вариантов. Те, кто меня знал в эти годы, очень удивились бы, увидев, к чему я пришла. Но так вышло, что я переехала в небольшой баварский городок и стала семейным фотографом — у меня была своя студия. Оказалось, что самое интересное в этой работе — общение с детьми, а не фотошоп и обработка снимков, которые вгоняли меня в депрессию. Я решила что-то менять и примерно в это же время случайно попала на рождественскую вальдорфскую ярмарку. 

Так сложилось, что в городке, где я жила, было сильно антропософское влияние — там даже есть их детский сад и школа. Я пришла на рождественскую вальдорфскую ярмарку, а там дети продают чай, который они сделали из собственноручно собранных трав, «тянут» свечки из воска, варят варенье и жарят миндаль. Все это выглядело настолько тепло, уютно и совсем не похоже на обычные рождественские рынки, что я влюбилась. Эта ярмарка показала мне, что счастье в мелочах. Так что, не теряя времени, я отдала своих детей в антропософский садик, а сама устроилась подрабатывать в вальдорфскую школу.

Подрабатывала я, аккомпанируя на пианино во время музыкальных занятий, и все больше проникалась концепцией. А потом мы переехали в Берлин, и я стала искать школу, где смогу выучиться на воспитателя в вальдорфский детский сад. Система такая: ты учишься на обычного (то есть сертифицируемого государством) воспитателя, а дополнительно, как бы в нагрузку, еще и получаешь знания по антропософии. Такую школу я и заканчиваю, у меня идет последний семестр. Сейчас я как раз на практике в вальдорфском детском садике.

Внимание-внимание! Если вам нравится Schön, оставьте свой e-mail. Мы не обещаем писать часто, но точно будет интересно.

Главный принцип, с помощью которого у нас работают с маленькими детьми, называется Nachahmung, это можно перевести как «имитация» или «подражание», ты как бы становишься им примером. Это значит, что мы не развлекаем детей, а занимаемся своей рутиной — и они к ней подключаются, потому что становится любопытно. Дети заходят в сад с утра — вкусно пахнет рисовой кашей, и они помогают готовить, накрывать на стол. Мы все делаем вместе, как большая семья. Каждый день — разная еда (это как-то связано с влиянием планет, которые изучал Рудольф Штайнер). Понедельник — рис, вторник — ячмень, среда — пшено, а еще в среду мы поем песни и готовим тесто на четверг. В четверг — булочки, а в пятницу едим овсяную кашу и мюсли. Каждую неделю одна и та же программа. Сладостей у нас не бывает. 

После еды каждый день — разные занятия. В понедельник — Erzählkreis: каждый рассказывает, как прошли его выходные. Во вторник мы рисуем акварелью. В зависимости от возраста ребенка ему выдается определенное количество красок. Если тебе пять лет — ты получаешь два цвета, если шесть лет — три. Если четыре года — то сидишь рисуешь одной краской. В среду у нас эвритмия — это хореография, придуманные Штайнером лечебные движения под музыку. В четверг, как я уже сказала, печем булочки. Пятница — «лесной день», мы все идем в лес. То есть с детьми не надо играть. Они играют, я сижу вяжу. Воспитатель должен все время заниматься творческой или осмысленной деятельностью — чинить игрушку, вырезать, готовить. В этом и проявляется принцип Nachahmung. Если я выкладываю картину из шерсти, дети подходят и хотят поучаствовать. А если я им скажу «пойдем делать картину из шерсти», они вряд ли проявят энтузиазм. 

Дети у нас очень спокойные, потому что ритм каждый день и каждую неделю один и тот же. Зайдешь в государственный детский садик — все орут и стоят на головах. Зайдешь к нам — дети накрывают на стол, пекут булочки, рисуют. Красота. Понятно, что попасть к нам почти невозможно: надо занимать очередь сразу, как ребенок родится. Тем более что детские сады в земле Берлин бесплатные. И понятно, что антропософы построили себе в Германии свой закрытый мир, куда сложно попасть и который не хочет смешиваться с миром снаружи.

Если говорить о недостатках антропософов, то это категоричность. Есть четкие правила. Например, нельзя носить одежду с цветными принтами, лейблами, синтетику, костюмы «спайдерменов». Только натуральные материалы — лен и шерсть. Я видела, как они беженцев из Украины учили, как им одевать своих детей, и подумала: «Вы чего? Люди от войны сбежали, им вообще не до того».

Антропософы живут в своем пузыре, потому что могут позволить выбирать себе удобные семьи и удобных детей — я это видела на собеседованиях. Желающих отдать своих детей море. Приходят родители: один — врач, другой — учитель, интеллигентные люди, у них спокойный ребенок, его и берут. Понятно, что динамика в группе будет другая, чем в государственных садиках. Тем более что у нас в садике четыре воспитательницы на 17 детей и внимания каждому ребенку уделяется достаточно.

Другая история — эзотерическая часть учения Штайнера. Например, ангелы. У Штайнера целый шкаф книг, который он написал, среди них — целая сложная иерархия ангелов. Недавно мне надо было сделать реферат по этой теме, и я взяла мне самого близкого и понятного — ангела-хранителя. Ты знаешь, что ангел-хранитель у людей сохраняется во всех инкарнациях? Я не знала. То есть он тебя сопровождает во всех жизнях, у тебя просто не может быть более близкого существа. И дети изначально сами умеют общаться со своими ангелами, но потом замечают, что родители это не поддерживают, и забывают об этом. А мы не мешаем, ангелы просто интегрированы в наш быт, мы поем о них песни, говорим о них. Естественно, родители предупреждены, что у нас тут ангелы по полной программе. При приеме ребенка в садик проводится разговор, чтобы не было неожиданностей.

А еще учение об инкарнациях помогает более уважительно относиться к детям. С ребенком надо разговаривать будто он взрослый; его душа может быть старше, чем твоя, мудрее — просто потому, что у него может быть больше инкарнаций. Получается, ты можешь научиться у ребенка большему, чем он у тебя.