Железный Писательница Элла Дерзай переехала в Берлин и стала болеть за местный «Унион». Она объясняет, почему, несмотря на десятилетия посредственной игры и отсутствие трофеев, берлинцы считают его лучшим футбольным клубом города — и даже мира

Первая половина нынешнего года стала для скромного берлинского клуба FC Union невероятно счастливой: команда закончила сезон в Бундеслиге на четвертом месте и впервые в истории вышла в Лигу чемпионов. Вторая половина года оказалась полным провалом — чего стоят только 12 поражений подряд. Падение в пропасть не смогла остановить даже смена тренера. Однако если посмотреть на историю этого клуба, то можно убедиться, что сочетание взлетов и падений — его фирменный стиль. Писательница Элла Дерзай объясняет, чем «Унион» покорил сердца берлинцев — настолько, что болельщики регулярно своими руками ремонтируют стадион или сдают кровь, чтобы помочь клубу рассчитаться с долгами.

Я сижу в берлинском пабе Panenka, где по-прежнему подают берлинские булетты и солянку, в компании шести веселых русскоязычных парней. Мы смотрим футбол. Наша команда неожиданно проигрывает более слабому сопернику, но после финального свистка болельщики проигравшей команды — а вокруг только они, это, по сути, «домашнее» заведение клуба — аплодируют. И я знаю, что ровно то же самое происходит на стадионе, где идет матч, — не в Берлине, в гостях. 

Недавно команда на последней минуте пропустила гол от «Реала» в Мадриде. Пока победители совершали круг почета по стадиону, местные фанаты стремительно покидали трибуны. А наши не уходили и пели песню о прекрасной команде «Унион» из Берлина, Eisern Union, «железном Унионе». Возможно, лучшей команде в мире.

Когда я переезжала в Берлин, мой друг, дотошный знаток футбола, сказал: о, ты там сможешь ходить на матчи «Униона», это невероятный клуб, совсем в твоем стиле. Я была слишком взволнована сменой места жительства, поэтому даже не стала уточнять, о чем это он. Но спустя несколько месяцев слово «Унион» зазвучало отовсюду: вторая после «Герты» берлинская команда впервые в своей истории вышла в Бундеслигу, главную немецкую футбольную лигу. Я даже смотрела матч, в котором все решилось, но в тот момент еще не вполне понимала, с чем имею дело. А вот после матча бросилась взахлеб читать о незнакомом клубе.

На следующий день я совершенно случайно оказалась в Кёпенике. И увидела, что на трамваях написано «Union, du bist so wunderbar», люди вокруг одеты в красно-белое и совершенно счастливы, а фанатские шарфики прикреплены даже к детским коляскам. Не знаю, были ли слоганы на трамваях реакцией на повышение статуса клуба или просто констатацией факта, но я влюбилась. Тем более что накануне я уже успела узнать, что такое болельщики «Униона».

Народная команда из пригорода

Предшественником «Униона» был основанный в 1906 году клуб из берлинского пригорода под названием FC Olympia Oberschöneweide, который состоял преимущественно из школьников и в 1909 году был переименован в Union. Первая мировая война жестоко обошлась со школьниками: около 60 процентов спортсменов призвали на фронт, откуда вернулся лишь каждый пятый. С 1920 года команда стала играть на окраинном стадионе «У старого лесничества» (An der alten Försterei) в районе Вульхайде, который стал настоящим талисманом команды. Редко какой клуб имеет настолько крепкую, кровную связь со своим стадионом, как «Унион» и его площадка с подчеркнуто неспортивным, уютным названием.

До конца Второй мировой войны «Унион» был крепким середняком — слишком хорош для городских первенств, но явно не уровень лучших клубов страны. В футбол в Германии продолжали играть даже во время войны, но сезон 1945 года по понятным причинам доигран не был. В ходе разделения рейха между оккупационными зонами вся инфраструктура клуба оказалась в восточной части города, и возрождался он как продукт Восточного Берлина. В 1949 году — году основания ГДР — почти весь состав возрожденного «Униона» переселился в западную часть города, что на годы подорвало его конкурентоспособность. Триумфальным возвращением «Униона» стал 1966 год, когда клуб был основан заново — именно с этого времени можно отсчитывать его непрерывную историю.

К 1966 году столицу ГДР (то есть Восточный Берлин) в большом футболе представляли два клуба: тесно связанное с Штази «Динамо» под покровительством всесильного министра государственной безопасности Эриха Мильке и армейский клуб Vorwärts. Скупавшее лучших игроков и (в чем были уверены все) заставлявшее судей свистеть в свою пользу «Динамо» вызывало не любовь, а скорее ужас и абсолютно доминировало в последние десятилетия существования ГДР. Но, несмотря на все попытки, этому клубу так и не удалось стать «народной» командой. Между тем у властей Восточной Германии во время очередной оттепели появилась идея о создании гражданского, не связанного с силовыми структурами берлинского клуба, который представлял бы, допустим, рабочих берлинских заводов. Этот проект, в частности, продвигал руководитель гэдээровских профсоюзов Херберт Варнке. Выбор остановился на пригородном «Унионе», который еще с двадцатых годов получил у болельщиков вполне себе пролетарский эпитет «железный» и чей стадион «У старого лесничества» уцелел в военных передрягах.

Проект народной команды в особенных условиях ГДР получился невероятно успешным, но, признаем, не в том смысле, в котором мечталось профсоюзным лидерам: основой мифа «Униона» стало противостояние с «Динамо» и, еще шире, с властями. Не случайно, стоило команде-сопернику выстроить стенку у своих ворот во время исполнения штрафного, весь стадион «у лесничества» начинал орать: «Die Mauer muss weg!» 

Расстояние от игроков до зрителей из-за компактного размера стадиона (большая часть мест в котором до сих пор стоячие) было минимальным, игрокам были слышны даже произнесенные негромким голосом комментарии. Все это приводило к особой атмосфере единства игроков и зрителей и, если можно так выразиться, ощущению взаимной ответственности. Пусть из-за объективных причин у «Униона» не получалось показывать выдающийся футбол, но по крайней мере и игроки, и болельщики выкладывались на все сто процентов. «Фаны хотят быть уверены, что каждый — от директора клуба до уборщицы — честно работает на своем месте», — объясняет эту логику, сохранившуюся до сих пор, бывший игрок команды Торстен Маттушка. И если у фаната есть ощущение, что все стараются, то он дарит клубу свою безграничную лояльность даже при средних успехах.

Скоро у клуба появилась и своя легенда: в 1968 году «Унион» завоевал (в матче с клубом из Йены) свой единственный трофей — тяжеленный, 36-килограммовый Кубок ГДР. В честь этого события перед стадионом установлен памятник. Берлинский клуб впервые в истории вышел в международный турнир (Кубок европейских чемпионов), но осенью страны Варшавского договора ввели войска в Чехословакию, и западные клубы отказались играть с клубами из соцлагеря. Участия в европейском турнире «Униону» пришлось ждать более 30 лет — до 2001 года, когда клуб неожиданно (он играл тогда в третьей лиге) через участие в розыгрыше Кубка Германии вышел в Кубок УЕФА и даже, до того как вылетел, победил неплохой финский клуб «Хака». 

Как болельщики спасали свой клуб

До объединения Германии в 1990 году «Унион» играл роль «андердога», как правило, борясь за выживание в высшей лиге ГДР. Однако после 1990-го «борьба за выживание» перестала быть метафорой — само существование клуба висело на волоске. Сейчас этот период выглядит как захватывающий экономический детектив, как качели, которые никак не могут вылететь на светлую сторону: кризис, затем чудесное спасение болельщиками и спонсорами — а через пару лет все по новой.

В 1997 году через Бранденбургские ворота промаршировали три тысячи болельщиков вконец обнищавшего «Униона»; их лидер Тино Червински в прямом эфире попросил известного бизнесмена и владельца футбольного клуба «Фулхэм» Мухаммеда Аль-Файеда о финансовой помощи. На зов откликнулся другой мультимиллионер из Западной Германии, киномагнат Михаэль Кельмель, предоставивший «Униону» большую ссуду. Производитель спортивных товаров Nike, которого впечатлил марш болельщиков, заключил с клубом долгосрочный контракт. Казалось бы, вот оно, спасение. И, как следствие, выход через несколько лет во Вторую бундеслигу, в финал Кубка Германии, а затем в Кубок УЕФА.

Но после этого — падение на две лиги, очередная финансовая яма, проблемы с лицензированием. Болельщики устраивают трогательную акцию «Сдай кровь за „Унион“» и жертвуют полученные десять евро на спасение любимого клуба. Один из самых активных и креативных «унионеров», Торстен Айзенбайзер, вновь устраивает акцию у Берлинской стены. В итоге клубу снова помогли крупные спонсоры: тот самый кинопромышленник Кельмель и возглавляющий большую строительную компанию Дирк Цинглер, ставший затем президентом «Униона».

И снова взлет. В 2019 году «Унион» вышел в Бундеслигу, закрепился там, а сезон 2022/2023 года завершил на невероятном для скромного клуба четвертом месте, чем заслужил право играть с мадридским «Реалом» в Лиге чемпионов. Болельщики едва ли не молятся на тренера команды, швейцарца Урса Фишера, — достаточно сказать, что они уговорили Берлинский зоопарк назвать в его честь красную панду. За пять лет клуб под его руководством проделал путь от середняка Второй бундеслиги до участия в Лиге чемпионов — самом престижном европейском клубном соревновании. Известное футбольное издание Kicker называет Фишера лучшим тренером сезона-2022/23.

Вы уже знаете, что произошло потом. Летом 2023 года «Унион» начал сезон из рук вон плохо, а осенью проиграл 12 матчей подряд. Из Лиги чемпионов команда вылетела, не выиграв ни одного матча из шести. Тренер Фишер уходит, на его место сватают бывшую звезду мадридского «Реала» Рауля, но в итоге место достается совсем не звездному хорвату Ненаду Белице. Остановить падение Белице пока не удалось, «Унион» борется за выживание в Бундеслиге.

А как у «Униона» отношения с «Гертой?»

Сегодня, когда весь Берлин разделен на «красные» и «синие» районы — по цветам его главных клубов, западноберлинской «Герты» и восточноберлинского «Униона», — сложно себе представить, что когда-то никакого соперничества не было. «Железные» были диссидентским клубом, чьи болельщики с презрением относились к властям и не любили «Динамо», — так что игравшая за Берлинской стеной «Герта» казалась естественным союзником, делить командам было нечего. Фанаты двух команд называли себя «друзьями за колючей проволокой». После падения Берлинской стены отношения не испортились, хотя «Унион» теперь смотрел на «Герту» снизу вверх: этот клуб был в главной немецкой лиге, а «Унион» — где-то далеко внизу.

Только когда обе команды одновременно оказались в Бундеслиге, выяснилось, что уже выросло целое поколение, для которого ничего не значила солидарность времен разделенного Берлина. Однако вражда между «синими» и «красными» до сих пор в общем и целом остается в легальном поле: ультрас «Униона» жгут фаеры и вывешивают плакаты с ругательствами, но не более того. А в этом сезоне впервые в истории «Унион» играет выше «Герты»: западноберлинский клуб спустился во вторую лигу. История получилась очень берлинской: богатый клуб с крутыми спонсорами вылетает в лигу ниже, а маргинальный и славный своими болельщиками внезапно выходит в Лигу чемпионов (где играет на стадионе «Герты», поскольку свой слишком мал). Однако, как вы уже поняли, все может перемениться в любой миг: сейчас «Унион» находится в шаге от вылета в первую лигу, где он вновь может встретиться с «Гертой».

Остается добавить, что «Динамо», бывший клуб Штази, сейчас играет в четвертой по силе немецкой лиге.

Как стать «унионером»

Однажды, уже болея за «Унион», я прочитала в фейсбуке своей знакомой удивительную историю. Женщина уехала в отпуск, за ее котами приглядывала дочка соседей. Внезапно случилось страшное: выходя из квартиры, девчонка захлопнула дверь, оставив ключ внутри. Что делает в этой ситуации любой из нас? Ищет мастера, звонит ему, нервничает из-за котиков, отстегивает пару сотен евро, ненавидит весь мир. Что сделал отец этой девочки, «унионер»? Задал вопрос в чате любимой команды. И после некоторого количества дружеских подколок получил ответ от человека, который вызвался помочь. Вскоре дверь была открыта без повреждений, а оба болельщика радостно пили пиво. За «Унион», конечно.

Меня тронула эта история, а на днях я познакомилась с одним из ее героев — Франком Нуссбюкером, известным также как Нусси (это его дочка захлопнула дверь). Он оказался не просто болельщиком со стажем, но и спортивным обозревателем и автором шести книг о «железных» и их фанатах, одна из которых называется «111 причин любить „Унион“».

Так Нусси описывает свое первое знакомство с клубом:

Вольфганг Маттис был и правда необычным вратарем — например, первые годы он не надевал гэдээровские перчатки, которые недолюбливал из-за их плохого качества, и играл голыми руками. Необычным игрокам соответствовали необычные болельщики, число которых после успехов последних лет существенно выросло. Абсолютно все русскоязычные парни, с которыми я обсуждала переход в стан «железных», описывали это почти одинаково. Даня, айтишник из Казахстана, приехал в Берлин десять лет назад — в то время он, как и его друзья, болел за английский клуб «Челси». Но ребятам хотелось местного футбола, и, вполне закономерно, они оказались на матче «Герты». Их ждал огромный полупустой стадион «Олимпия», никакого перформанса на трибунах — было откровенно скучно. А потом они увидели фанатов «Униона» с их выкриком «Fussballgott!», дружным пением, поддержкой своих, даже если они проигрывают, и всеобщим единением. А потом «Унион» вышел в Бундеслигу, и на пару дней немалая часть Берлина стала красно-белой. С тех пор парни не вспоминали о «Герте».

За эти четыре года Дане удалось собрать вокруг себя целую тусовку русскоязычных болельщиков, а недавно он создал телеграм-канал, посвященный любимому клубу. Ребята вместе ходят на домашние и ездят на гостевые матчи, собираются в пабе, общаются в интернете. Собственно, через канал я и познакомилась с этой компанией. И буквально каждый, с кем я говорила, почти дословно повторял рассказы Дани и Франка. Отличались незначительные детали: кто-то поселился в Кёпенике и не смог противостоять витальности «унионеров», кто-то прочитал или услышал о волшебных болельщиках, но итог был один — очаровывала в первую очередь не сама команда, а ее фан-клуб.

Сами «унионеры» считают себя миссионерами: каждый не прочь позвать на матч своего знакомого или товарища, и тот, побывав на игре, тоже заражается «железным вирусом». Как говорит Франк, в какой-то момент они были инфицированы, укушены «унионерами»: у них не осталось другого пути, кроме как присоединиться к комьюнити.

Естественно, меня, как болельщицу и феминистку, волнует вопрос, много ли женщин болеет за клуб и ходит на матчи. Сама-то я в силу разных причин (например, билеты на стадион добыть крайне непросто) смотрю игры в основном дома или в спортбарах. Я спрашиваю об этом Даню и остальных русскоязычных «унионеров» во время просмотра игры в баре Panenka. Они отвечают, что не замечают женского присутствия, и я оказалась первой женщиной, которая пошла с ними в бар вместе болеть.

Смотрю вокруг: на другом конце нашего большого стола следят за матчем три молодые веселые подруги. За соседним столиком семья: муж, жена и сын. Дальше парочка пожилых фанатов разного пола, одетых в одинаковые красные худи. Я знаю, что женская команда «Униона», которая пока играет за региональную лигу, тоже становится все популярнее. И каждая игра девушек упоминается в основных социальных сетях клуба.

И только в нашей компании я пока одна. Хотя слышу, что у кого-то дочь увлеклась «Унионом» раньше отца, у кого-то «болеет» жена. В общем, подвижки есть. Я задаю тот же вопрос Нусси, и он рассказывает, что женщин-болельщиц становится гораздо больше. Зачастую это семейная история: сестры идут «болеть» следом за братьями, девушки — за своими парнями, ну и вообще — «Унион» очень семейный клуб.

Стадион как родной дом

Я спрашиваю Нусси про Олимпийский стадион на западе Берлина, где этой осенью «Унион» проводил (неудачные) домашние матчи Лиги чемпионов. Как я и ожидала, болельщики, да и некоторые игроки, относятся к этому негативно. Похожим образом во времена ГДР футбольные функционеры запрещали «Униону» играть домашние матчи с «Динамо» на стадионе «У лесничества» — все были уверены, что это происходит, чтобы лишить «Унион» преимущества, оторвать Антея от Земли. «Наш стадион — наша сила», — говорил капитан «Униона» Кристофер Триммель.

Еще бы — ведь фанаты «Униона» перестраивали «Ан дер Альтен Фёрстерай» буквально своими руками. Когда в конце 2008 года стадиону потребовалась реконструкция, на которую не хватало денег, две с лишним тысячи добровольцев взялись за дело — некоторые ради этого увольнялись с работы и приезжали из-за границы. В противном случае клубу пришлось бы играть на стадионе «Динамо», а уж этого настоящие болельщики допустить не могли.

Это была поистине народная стройка, в которой принимали участие люди, зачастую никогда не державшие в руках ни одного строительного инструмента: профессора, врачи, юристы. Теперь, после триумфального вхождения в элиту немецкого футбола, стадиону вновь требуется перестройка — пока что матчи на нем проводятся благодаря особому и временному разрешению. Есть планы по перестройке стадиона и расширению его до почти 40 тысяч зрителей (сейчас там помещаются 22 тысячи человек, из них только 3,5 тысячи могут сидеть). Пока же, если вам повезет, можно успеть попасть на старенький стадион в его (почти) первозданном виде.

Там во время матча пахнет настоящим грилем на древесном угле, так как совсем рядом жарят мясо и сосиски; туда приходят целыми семьями и дружескими компаниями; там плачут, смеются, кричат, поют и слушают гимн команды в исполнении «матери немецкого панка» Нины Хаген. Там на первой игре после выхода команды в высший дивизион болельщики взяли на трибуны фотографии своих родных и близких, не доживших до этого события. (Вообще, отношения клуба и фанатов непосвященным могут показаться довольно криповыми: стадионный диктор во время перерывов на постоянной основе зачитывает эпитафии недавно умершим фанатам.)

А еще там собираются на Рождество, чтобы пожелать друг другу счастья, зажечь огни, попить глинтвейн и исполнить рождественские гимны. Эту традицию придумал в 2003 году заводила фанатов Торстен Айзенбайзер после какого-то очередного неудачного матча, чтобы развеять всеобщую тоску и встретить праздник вместе. Информация передавалась по сарафанному радио, и в итоге на стадион пришло 89 человек. В 2006 году мероприятие получило официальный статус, и сейчас на стадионе собираются десятки тысяч людей, не все из которых болельщики «Униона» и вообще берлинцы. И это начинание подхватили некоторые другие немецкие клубы. 

История со вторым «Ан дер Альтен Фёрстерай» — а существует и такой! — сразила меня в самое сердце. Один «унионер» по имени Дарио Урбанский уехал в девяностые в Южную Африку и открыл там страусиную ферму и небольшую гостиницу. После чемпионата мира — 2010 дети в ЮАР увлеклись футболом, но играли они буквально на скоростном шоссе посреди пустыни. Дарио обратился за помощью в родной клуб. И там помогли! Теперь у африканских детишек есть настоящий стадион, который назвали «У старого лесничества — 2». К благотворительной акции присоединились еще несколько немецких клубов, а в «Унионе» до сих пор есть абонемент стоимостью 19 евро 66 центов (1966 — год возрождения «Униона»). По нему нельзя попасть на матчи команды в Германии, но, покупая его, болельщики поддерживают далекий стадион, придуманный Дарио Урбанским — во имя своего родного, лучшего места на земле.

А 20 декабря «Унион» наконец победил «Кельн» и сумел подняться на 15-е место, которое сохраняет его в Бундеслиге. Станет ли это предвестником нового взлета — сложно сказать. Но фанатам, как вы поняли, это не так важно.