Зачем мы запустили Schön

Текст: Дмитрий Вачедин

Нам хотелось бы обратиться сейчас именно к вам — тем, кто едет в эс-бане (или ругается, что тот не ходит), сидит в одном из офисов с видом на Шпрее или гуляет с собакой по Тиргартену. К тем, кто давно носит или только примеряет на себя звание «берлинец». У вас появилось собственное медиа, которое называется Schön, и оно будет вместе с вами изучать и обсуждать этот город. Восхищаться. И ужасаться. И снова восхищаться.

Начнем по порядку. Этой осенью в Берлине собралась компания журналистов, работавших до этого в самых разных медиа. Задача была — придумать Schön. Мы одновременно остерегались выражения «городское издание», уж слишком длинный хвост самых разных значений оно за собой тащило, и понимали, что Берлину, где живет несколько сотен тысяч человек, которые понимают русский язык (по некоторым оценкам, до 300 тысяч), такое издание нужно. Городское издание — окей. Но уникальное, никогда не виданное, подходящее именно Берлину! Мы тратили часы на обсуждение того, как оно может быть устроено. И ответ долго не приходил.

А потом Берлин стал сам диктовать нам, каким этому медиа быть. Автор этих строк почувствовал это так. Я ехал в эс-бане по кольцу, в задумчивости и растерянности, не замечал ничего вокруг, и на каком-то длинном переходе внезапно сказал себе: «Просто посмотри на город, в котором ты живешь». Я действительно посмотрел в окно и понял, что мы уже несколько минут едем вдоль садоводств, где на участках размером с сотку стоят крошечные домики с такими же микрогрядками. На одном из участков показался очень расслабленный усатый берлинец, который поливал свою клумбу.

Вот он, тот Берлин, который мы собираемся описывать. Это было похоже на издевательство над концепцией достигаторства — сам город показывает, что человеку достаточно одной сотки земли рядом с рельсами. И вдруг оказалось, что этот город, который отрицает карьеру, погоню за славой и статусом, внешнее, модное и современное (и в этом отрицании как раз и становится модным и современным), с удовольствием расскажет о себе, если к нему прислушаться.

Оказалось, изданию Schön не нужна новостная служба. Город, где людям не лень проводить четыре часа в очереди в «Бергхайн», а по воскресеньям закон запрещает работать магазинам, не терпит суеты и спешки. Тут люди терпеливо ждут бумажных писем, а само время течет совершенно по-другому (в четыре часа утра берлинцы идут танцевать). 

Еще одно открытие: Берлин — город без знаменитостей. Ну или они никого не интересуют. В центре тут — берлинец, стоящий особняком частный человек, которому приходится непросто. Хотя бы потому, что Берлин заставляет каждого пускаться на мучительные поиски себя. Это город экспериментов и самокопаний. Изучения и принятия себя. 

При этом это, пожалуй, самый близкий к природе европейский мегаполис, буквально лежащий среди рек и лесов. Здесь можно выглянуть в окно и увидеть лису, весь город с начала апреля по конец октября живет на улице, а, пожалуй, единственное объединяющее всех переживание, помимо техно и недовольства работой метро, — это смотреть на закат. 

Так, из искреннего интереса к городу и попытки, не делая поспешных выводов, понять, как он устроен, и получился Schön. Мы будем писать о самых легких и самых тяжелых городских темах — поможем не только выбрать вечеринку на вечер, но и тому, кто хочет разобраться и принять участие в городской политике. И конечно, нам придется много писать о тех сторонах берлинской жизни, о которых пока даже не очень понятно, как писать на русском языке, — речь про особый интерес Берлина к сексу, наркотикам и техно.

Ну и пожалуй, самое важное. Мы отдаем себе отчет в том, что мы запускаемся посреди как минимум двух больших войн. Это не новая ситуация для Берлина. Этот город прошел через разрушение и разделение, он несколько раз придумывал себя заново и неизменно давал приют людям, для которых жизнь на родине становилась невыносимой или опасной. Берлин означает, что жизнь продолжается — пусть совсем по-другому. На развалинах можно построить техно-клубы, а закрывшийся аэропорт превратить в место для запуска воздушных змеев. 

Жизнь продолжается. А если настанет конец света, то Берлин — лучшее место, чтобы его встретить.